Сочувствие госпоже Месть Chinjeolhan geumjassi

Для большинства наших соотечественников, да и европейцев в целом, даже в наше время отмены всяческих границ Корея остается загадкой. Режиссер Пак Чхан-ук словно открыл эту страну для остального мира заново, сломав одним махом ряд стереотипов о своих соотечественниках. Народ, населяющий Корею в картине «Сочувствие госпоже Месть», — кровожадные и беспощадные воины, способные не только защитить себя, но и наносить удары первыми. Мы видим страну в наше время, когда демократия правит бал, глазами девушки, грезящей исключительно одной мечтой, имя которой — Месть.

Долгие тринадцать лет, что героиня Кэм Чжа Ли провела в заточении, пролетают у зрителя перед глазами со скоростью, характерной разве что для крутого экшена. Текущие события резко сменяются кадрами воспоминаний, и динамика событийного ряда настолько «разгоняется», что к концу режиссер будто сам оказывается не в силах за ней поспеть. Впрочем, можно это трактовать и как своеобразный специфический прием режиссера, ведь его «Олдбой», по сути, держался как раз на контрасте скоростей действия.

В первой части повествования зритель знакомится не только с самой героиней, но и с ее планом мести тем негодяям, что заключили ее в столь неприятную обстановку. Женская тюрьма корейского образца — довольно жуткое место, далекое от идеалов нормальной жизни. Здесь девушка остается наедине со своим монологом о настоящих злодействах.

Как в лучших моментах картин Хичкока, некоторые места фильма «Сочувствие госпоже Месть» заставляют сердца зрителей сжиматься от сочувствия к несчастной судьбе женщины, не совершившей ничего предосудительного, но, тем не менее, попавшей в отчаянное положение. Когда она покидает тюрьму, веки ее приобретают новую форму и кинофильм превращается из давящего триллера в некоторое подобие мелодрамы. Линия с дочерью героини немного выпадает из общего настроения и хода событий, да и вообще кажется лишней, ведь девушке хватает мотивации и без того.

Что привлекает в первую очередь в таких картинах, как «Сочувствие госпоже Месть», так это факт превращения хомо сапиенс в машину убийства, не отягощенную ни лирическими настроениями, ни бессмысленным сочувствием. Героев такого плана питает исключительно жажда мщения и крови. На самом деле, когда банда мстителей уже может сравниться по масштабности с количеством тех, кому должно воздаться за грехи, бывает трудно предположить, кто же последним добьет главного злодея. Однако конкретно в этом случае выбор, безусловно, очевиден, и героиню вряд ли кто возьмется (да и осмелится) осуждать за ее жестокость.

Можно даже сказать, что финальная часть трилогии вышла мягче прочих, потому что, во-первых, возмездие имеет под собой более чем значимую основу, а во-вторых, основа эта, само преступление, — отличается изощренной жестокостью, настоящей низостью. Режиссер коснулся животрепещущей темы детского насилия и посадил за решетку совершенно невиновного человека, таким образом дав ему полное право мстить. В руках героини оказалась своего рода лицензия на убийство, если можно так выразиться. Интересна и форма повествования: жесткая месть приходит неспешно, после длинной дискуссии на тему ее целесообразности. Каждое из действий, в прочих ситуациях совершаемых в аффективном состоянии, здесь оказывается взвешенным и рационально обоснованным. Страсть объединяется с разумом, рождая практически непобедимую силу.