Любому искусству есть одна настоящая оценка — время. Если о художнике и его работах моментально забывают — грош цена такому искусству. Только время может все расставить по местам, убрав обман, а истину, как золотые крупинки, оставив. Летом прошлого года внушительная армия любителей хорошей музыки поминала Джима Моррисона, ушедшего в иной мир 40 лет назад. За эти десятилетия менялся мир, менялись взгляды людей, рушились империи и поднимались новые города, но музыка Джима Моррисона и его группы «Дорз» и сегодня по-прежнему проникает в сердца людей.
В начале 90-х вышел фильм «Дорз», посвященный жизни легендарного Джима Моррисона. Уже после того, как стало известно о возможных съемках картины, свое желание принять в ней участие выразили многие голливудские гуру. Импозантный Ричард Гир, харизматичный Чарли Шин и даже Джон Траволта заявляли о желании получить роль в ленте. А свои профессиональные услуги предлагали великие режиссеры — Мартин Скорсезе и Фрэнсис Коппола. Но честь поставить биографическую картину досталась Оливеру Стоуну, который неожиданно для многих пригласил на главную роль калифорнийца Вэла Килмера, в то время фактически неизвестного актера. Сказать, что Стоун оказался прозорливым — значит, ничего не сказать. Вэл Килмер настолько вжился в свою роль, что отличить его от реального Джима, глядящего на нас с сохранившихся документальных пленок, было практически невозможно. Но дело не только во внешности. Килмер исполнял песни Моррисона без фонограммы. Что примечательно, даже музыканты группы «Дорз», порой не могли отличить голос Вэла от голоса Джима. Килмеру досталась, без сомнения, лучшая роль в его жизни. Также среди прочих хочу выделить актерскую работу великолепной Мег Райан, ставшей истинной душой фильма.
Возможно, правильней было назвать ленту не «Дорз», а «Моррисон», поскольку Стоун изрядную долю своего внимания уделил именно фронтмену коллектива, оставив других участников группы лишь в роли «кушать подано». Правда, вполне очевидно, что без харизмы своего лидера группа была бы одной из тысяч сереньких рок-коллективов. Оливер попытался погрузиться во внутренний мир Моррисона. Пусть многие говорят о перегибах картины, о чрезмерном внимании режиссера к наркотикам, сексу и прочей грязи. Я скажу одно: Стоуну удалось снять необыкновенно страшную, но при этом глубокую и очень душевную ленту. Некоторые сравнивают ленту «Дорз» с картиной «Сид и Нэнси», но я бы не рисковал с поспешными сравнениями. Моррисон — гораздо более глубокая личность, чем Сид Вишез.
Когда-то я услышал слова Кинчева о Джиме Моррисоне, и они запомнились мне. По словам лидера «Алисы», всякие Элис Куперы и Мэрлин Мэнсоны могут хоть до глубокой старости изображать из себя чертей, прыгая по сцене, не имея ни малейшей связи с темной силой. Но лишь Моррисону, по мнению Кинчева, как настоящему шаману, удалось пробудить нечто страшное, за что Джим уже скоро заплатил высокую цену. Оливер Стоун и показал нам эту плату. Довольно быстро осознав невероятную силу своей популярности, осознав, что публике нужен он, а не его музыка, Моррисон ушел в «крутое пике», несущееся к смерти. Наркотики, пьянство, быстрое превращение из красавца в неряшливого толстяка — это своеобразный протест Джима против жизни. Лично для меня на Моррисона наиболее похож Курт Кобейн. Обе звезды, неповторимо ярко вспыхнув на небосклоне, быстро разочаровались в мире и за считанные годы довели себя до могилы. И главное — оба они знали о неотвратимом финале. Мощнейшая лента, одна из самых мощных, что я видел в своей жизни.
