Без сна Без сну (No dormirás)

Очередной снятый в копродукции испанский триллер – на этот раз «Инсомния» Густаво Эрнандеса – снова приятно порадовал.
Честно говоря, предварительное знакомство с сюжетом особых перспектив не обещало: ну не люблю я «кино о кино» или «о театре в кино». С другой стороны, просмотренный недавно, пусть и с десятилетним опозданием, «Приют» Хуана Антонио Байоны, который меня вообще преимущественно радует своими работами в последние годы (в частности, «Голосом Монстра»), а также «Мама» Андреса Мускетти вселяли определенный оптимизм.
Как оказалось, оправданный. Гремучий микс из мало поддающихся и до конца не исследованных тем выстрелил мощно и в «яблочко». По крайней мере, для меня.
Во-первых, изначально беспроигрышное обращение к снам – области до сих пор изученной лишь частично и оставляющей кучу вопросов, в частности, о последствиях лишения человека сна, его влиянии на психику и возможностях выхода человеческого сознания за пределы привычного, и даже больше – своей реальности, своего измерения, фактически в потусторонний мир, если он, опять-таки, существует.
Во-вторых, возможности, которые открывает добровольное лишение сна человеку творческому и конкретно – театральному актеру. Действительно ли гениальна актерская игра в, так сказать, «чистом» виде в таком предельно обостренном и истощенном состоянии организма, на дергающемся на тонкой ниточке нерве? И игра ли это ь вообще, или уже полный, не актерский, а самый реальный переход в чужую жизнь, в чужой образ, в чужие страдания и в чужую судьбу? В одной из сцен ближе к финалу это показано очень страшно и одновременно убедительно, поэтому, на мой взгляд, она – одна из лучших в картине.
В-третьих, актеры играют пьесу, написанную пациентами психиатрической клиники, то есть людьми, чьи ум, мышление, восприятие работают уже по всем другим, опять-таки до конца не понятным принципам и схемам. А значит, куда приведет выстроенная ими цепочка событий и переживаний, никто не может сказать с полной уверенностью. К тому же, спектакль для пущей достоверности ставится в покинутой психбольнице, которая сама по себе создает атмосферу и настроение, давящие на исполнителей.
Ну и в четвертых, мистика в чистом виде с банальными, но, тем не менее, до сих пор риторическими вопросами о границах реального и потустороннего, о новых измерениях, призраках, не желающих или не способных расстаться с прошлым и раз за разом вольно или невольно переживающих трагедии этого самого прошлого. А также о связанных с этими измерениями реальности/ирреальности, где можно/нельзя застрять и остаться навсегда/на время. И что ожидает человека живого, тем или путем выведшим свое сознание в эти измерения? Сумасшествие? Прозрение? Озарение? Очищение? Или просто возможность сыграть лучшую роль на сцене за все времена? А самое главное, какую жертву придется принести во имя этого, ведь тема о суициде во имя искусства по ходу фильма всплывает постоянно?
Такими же таинственными и до конца не раскрытыми, как и все вышеперечисленное, в картине остаются персонажи.
Бьянка (Эва Кватрокки). Что руководит ей? Только ли желание самореализоваться, удовлетворить свои актерские амбиции, наконец, вырваться из мрачных реалий, где каждую минуту возможен срыв со стороны не совсем здорового психически, хотя и любящего отца? Или еще что-то – до конца неосознанное, неведомое, но которое так хочется увидеть и пощупать?
Сесиль (Наталия де Молина). Желание избавиться от комплексов, доказать де-факто более талантливой коллеге, что она тоже может, что она не хуже? Или еще какие-то скрытые, глубоко личные мотивы, которые ощущаются в Сесиль с самого начала?
Альма (Белен Руэда, к слову, сыгравшая и в «Приюте» у Байоны). Она действительно хочет поставить лучший и самый достоверный спектакль в мире, причем любой ценой, любыми средствами? Или тоже жаждет увидеть нечто совершенно невероятное, непознанное за пределами, из глубины человеческого подсознания, другой реальности, того света, наконец? Жаждет увидеть сыгранную на этой страшной, обагренной кровью из прошлого сцене роль ролей и записать себя навеки в великие творцы, гении?
Крассо (Герман Палациос). Просто режиссер с амбициями или тоже исследователь, готовый все поставить на карту, лишь бы проникнуть за пределы, сделать открытие открытий в области психологии, искусства, или того и другого вместе?
Фонзо (Хуан Мануэль Гилера). Это, вообще, - человек из прошлого или настоящего? Так как с самого начала складывается ощущение, что он живет на две реальности. И от этого он одновременно забавный и страшный.
Ответов на большинство вопросов об этих и других персонажах мы не получим. Они так и уйдут с ними в закат в финале таинственными и до конца не раскрытыми. Кстати, если что, концовка, тоже открытая и оставляет широчайший простор для доработки зрителем. В другом фильме такой итог можно было бы считать провалом, но только не у Эрнандеса. Просто у картины, погружающейся в такие области, глубины человеческого сознания, подсознания, закоулки души (что кому больше нравится), а также в миры реального/ирреального, другого финала не может быть по определению? Он просто никого не убедил бы. А так финал «Инсомнии» сделал то, что должен был сделать: оставил вопросы – о человеческих отношениях, душе, любви, искусстве. И многом другом. Ответы на которые даст лишь будущее. Возможно.